Оказывается, и мужчины рожают… если присутствуют во время родов любимых жен. Что же при этом чувствуют новоиспеченные папы?
Почему все же мужчины идут на роды? У каждого свои мотивы: кто-то хочет увидеть плод своей любви самым первым, кто-то не представляет себя вдали от любимой женщины в трудные для нее минуты, некоторые соглашаются на партнерство просто из любопытства… Главное, что все в итоге лицезреют долгожданное пополонение семейства и становятся счастливыми папами. Убедитесь в этом сами из рассказов, что называется, из первых уст.
Евгений, 31 год, папа Вадима
Честно говоря, сначала колебался, а стоит ли? Но когда мы с женой приехали в роддом, я наблюдал сцену, как в приемном отделении юная будущая мамочка прощалась с мужем, как будто улетала в космос на сотни световых лет. У нее был такой перепуганный вид, что я сильно порадовался за принятое решение «рожать» вместе со своей Маришкой.
Правда, чего греха таить, было страшновато. А вдруг в самый ответственный момент потеряю сознание? Благо, таких историй на форумах в Интернете уйма. Успокаивало напутствие моей старшей сестры, что, дескать, самое тяжелое — это схватки, и в это время мы будем пребывать с женой в предродовом зале, где ничего такого страшного не происходит по определению. А потом, когда роды будут в самом «разгаре», жену повезут в родзал, а уж там как раз муж не очень-то нужен. Останется подождать 15 минут у двери палаты — и под соответствующее первое «уааа» стать счастливым очевидцем финала.
Решил, от схваток точно не упаду в обморок, а остального мне не покажут. Но когда доктор сказал: «Ну что, папа, идем в родзал», — я понял, что ТУДА я отправлюсь в любом случае. Еще и потому, что Мариша крепко вцепилась в мою руку.
Волновался — страшно! Хотя особых неожиданностей не было, все произошло по сценарию, известному по занятиям на курсах.
Что делал? Во время сильных схваток Марину за руку держал, веселил, анекдоты рассказывал, успокаивал, возил за ней такую вешалку на колесиках, на которой капельницы висят, когда жене в туалет захотелось.
В памяти хорошо запечатлелся самый волнительный момент: когда в родзале у ребенка вдруг перестало прослушиваться сердцебиение. Я чуть не поседел от страха, смотрю — врач с акушером тоже заметно побелели, засуетились. Только когда малыш родился, и я воочию увидел, что моя дочурка жива, пришел в себя.
Первые ощущения в роли отца? Радость, что ребенок мой живой и… нормальный (с одной головой и четырьмя конечностями, а то за время беременности жены такого начитаешься). Вспоминаю, что первые ощущения почему-то были чисто хозяйские: будто присматриваешься, не брак ли подсунули.
А вообще, то, что я почувствовал к малышке тогда, в первые мгновения его жизни, это не любовь. Сразу возникло такое горячее чувство, что у меня теперь есть кто-то, о ком мне надо заботиться даже больше, чем о себе.
«Рожать» ли будущим папам? Конечно! Нет, безусловно, легче во время родов жены переживать с друзьями под горячительное «успокоительное», а потом жаловаться ей, как вы за нее волновались. Но только нечестно это как-то. А главное — я точно знаю, что мое присутствие Марише очень помогло. Будем рожать второго и вторую — уже и без вопросов, только вместе!
Константин, 26 лет, папа Арсения
Я был готовым “рожеником” еще до беременности жены. Хотя сама жена (кстати, в содружетсве с тещей) категорически запрещала мне и думать о перспективе рожать дуэтом: в этом решении ей очень “помогли” рассказы об издержках родов двадцатилетней давности в совдеповских роддомах.
И вот — ура! — две полосочки теста ознаменовали начало девятимесячного пути навстречу нашему бэбику. Первое УЗИ и черно-белые “фото” нашего малыша, первые бульканья в женином животе, первые перестукивания с СЫНОМ… Все эти моменты мы переживали вместе, и постепенно Лана привыкла к мысли, что вместе мы будем и во время первой встречи с нашим Арсенькой.
Хорошо помню, как утром 4 января пью чай и думаю, сейчас придет жена и скажет: “Все, началось!”. И точно, Лана вышла из уборной с фразой: “Кажется, отошли воды”. У меня тогда мурашки побежали от мысли, что сегодня я увижу своего карапуза…
В роддоме жену сразу отправили к врачу на осмотр, затем переодели в смешную ночнушку и увели в предродовую палату, где я появился минут через двадцать, когда проверили мои анализы и нарядили в специальные бахилы, шапочку и халат.
Вхожу в предрдовую — а моя жена, такая родная и такая… незнакомая, сидит на фитболе (ну, такой большой спортивный мяч) — так, верхом на мяче, ей, оказывается, было легче переносить схватки. Потом, правда, она и ходила, и лежала, и пела, и дышала по-собачьи, как доктор “прописал”, потому что схватки все нарастали все сильнее и чаще. Первое время жену веселили мои анекдоты и романтичесике воспоминания, но с усилением боли она все чаще просила просто тихонечко посидеть рядом.
Доктор приходила через каждые двадцать минут — проверяла раскрытие шейки матки. И уже через пару часов нам предложили “кесариться”, так как раскрытие для нашего малыша было слишком маленьким, а время шло… Расстроились? Конечно, но раз врач сказал…
Жену увезли в операционную, а меня попросили посидеть в палате напротив. Я только присел на кушетку, как вдруг раздался зычный детский плач. Ну, думаю, вряд ли мой кричит — уж слишком быстро. Но через минуту-другую меня уже называю ПАПОЙ и приглашают полюбоваться сынишкой. Я на дрожащих ногах вошел в соседнюю палату — и вижу, как мой родной крошечный человечек лежит себе тихонечко под яркой лампой и двигает малюсенькими пальчиками с поистине “французским маникюром”. Мой СЫН! Да с ума можно сойти от такого количества счастья!
Сейчас Арсеньке одиннадцатый месяц, и я уже подумываю о братике или сестричке для него… А что, «рожать», мне понравилось!
Кирилл, 30 лет, папа Семена
«Звони 03», — эта фраза, тихо произнесенная женой в четыре утра, разбудила меня лучше треска нашего будильника. Фууух! Началось.
Руки дрожали, сердце билось, как у воробья, но я все равно старался помогать Дуняше одеться. Жена единственный раз за все время нашей совместной жизни не обратила внимание на мой наряд. Ну вот мы и в машине… Слава богу, не забыли пакет с вещами жены и мои бумажки с анализами — на всякий случай, потому что я тогда так и не определился, рожаю с женой или узнаю о пополнении по телефону.
Наконец-то приехали в отделение… Я как-то спросоня не заметил, как мою Дуню забрали на осмотр. На подоконнике сиротливой кучкой осталась лежать вся одежда моей супруги.
— В какую палату положили? — осведомился я у медсестры на санпропускнике, представляя себе жену, по-хозяйски раскладывавшую привезенную поклажу.
— Ни в какую не в палату, — буркнула санитарка. — В родовую увезли.
Второй раз за этот вечер меня просто зашатало. Я помчался куда-то наверх, минуя и санитарку, и строгую тетеньку, принимающую рожениц. Я впал в состояние аффекта, когда на бегу по коридору, увидел, нет услышал тихий голос жены: «Приведите мужа, у меня все справки на него есть!». Ей в ответ что-то пробурчали, а я нагло заглянул в палату. Жена лежала в гинекологическом кресле, а ее живот (мне так показалось) уже ходил ходуном.
— Я папа, то есть муж…
— Папу вымыть, одеть и привести, если не передумает, — спокойно произнес гинеколог, причем, даже не оглядываясь на дверь.
Как меня доводили до кондиции «роженика», не помню… Уже экипированный я бегу к жене. В шаге от палаты слышу заливистый детский крик и, что называется, «вдавливаю педаль». Из дверей родовой вышла женщина в халате и маске, на руках у нее что-то немного попищало и потрепыхалось в одеяле. Затихло. Женщина прислушалась.
— Вроде не дышит что ли?… — с сомнением произнесла она. У меня подкосились ноги.
— Да нет, дышит, — кивнула она сама себе и пошла восвояси. Как потом выяснилось, она несла моего старшего сына Федю.
Ну, думаю, я все пропустил! А ведь обещал… И тут вспоминаю, что мы-то ждали двойню!!! Влетаю в палату, а моя маленькая мужественная женушка уже в потугах. Я подошел к пыхтящей Дуняше. Честное слово, она рада была меня видеть.
— А я второго рожаю! — прокряхтела Дуня, цепляясь за мою руку.
И в этот момент акушерка достала из нее нашего младшенького Степку. Розовенький человечек, как полагается, покричал, а потом улегся маме на животик и с аппетитом засосал грудь…
Когда родился послед, моя Дуняша наконец-то получила право на отдых. Я сидел рядышком и что-то пел ей. Жена незаметно заснула, а мне предложили пойти посмотреть на своих близнецов. В палате над обоими мальчишками колдовали неонатологи. Сначала я увидел Федю. Старший (на две минуты) спокойно спал. Он был таким крошечным, что я на какое-то время остолбенел. Казалось, он сделан из карамели — ненастоящий и такой хрупкий, что я протянул руку и потрогал теплую пяточку. Потом испугался, что плохо и давно мыл руки. Федя поступил как настоящий мужчина и незамедлительно пописал на мои пальцы, одновременно проведя дезинфекцию и доказывая мне, что он настоящий.
Меня качнуло к Степке. Он был еще меньше. Но главное — совершенно другой — ни капли не похожий на своего братца. Потом стало плохо видно… видимо, я заплакал. Парням было стыдно за отца и они тут же ко мне присоединились. Степкин плач был похож на звуки скрипки, Федор хныкал басом.
— Вы их только не перепутайте! — попросил я.
— В каком это смысле? — поинтересовалась акушерка.
— Ну… кто где лежал…
— Неужели назвали уже? — спросила неонатолог.
— Да, — ответил я. — Это вот Федя. А это Степа.
Переглянувшись, они стали хлопотать над мальчишками, называя их исключительно по имени и проявляя уважение ко мне — папе удвоившегося семейства.
Игорь, 40 лет, папа
Сын был не просто долгожданным, а моей заветной мечтой, Нет, не именно сын, а вообще, ребенок. Хотя, чего скрывать, мечтал о юноше, о продолжателе рода. Еще за год до рождения малыша мы его себе представляли, точнее сказать, он уже был с нами.
Все время, пока сын жил в маме, я с ним общался. Гуляя, я укладывал руку жене на живот и рассказывал сыну, какое голубое небо, как шумят деревья, как греет солнышко. «Вот мы встретимся, и я тебе все эти чудеса покажу!», — обещал я своему сынишке. Когда малыш начал активно двигаться в своей «квартирке», мы с ним перестукивались под веселый хохот мамы. В общем, я ждал своего ребенка, и поэтому встретиться с ним сразу после рождения было для меня естественным и безоговорочным.
И вот мы в роддоме. Я как человек верующий помолился за своих самых родных людей — жену и малыша и неотступно был рядом с ними (может быть, еще и поэтому жена родила без осложнений).
Не буду растекаться в подробностях, скажу коротко: ничего страшного, неестественного во время родов нет, потому что рождается новый человек. Новый член семьи. Плод вашей любви.
Когда сынок появился, и мне дали первенца на руки, он так внимательно посмотрел мне в лицо, что я абсолютно уверен, он меня видел!
Когда же после родов я снова пришел повидаться с маленьким, сынок уже лежал в шапочке и завернутый в тоненькое одеяльце. Медсестра захотела, видимо, показать мне, что с мальчиком все нормально и развернула конвертик. Ротик моего детки сразу скривился, готовый издать плачущие звуки… «Тихо, тихо, Заенька, все будет хорошо», — произнес я, и мой мальчик, глубоко вздохнув, действительно сразу затих.
— Батюшки мои! — воскликнула врач. — Чудеса, да и только. Он вас уже слушается.
— Он просто хорошо знает мой голос…
Мы вместе с малышом уже четыре года. Четыре года настоящего счастья от самого первого мгновения нашей встречи.
Светлана Митченко.
По материалам журнала «Мой ребенок»
