Власть имен

Есть многое на свете, друг Горацио…

Выпуская    в    свет    свою    предыдущую    работу «Странное. О влиянии имени на судьбу человека», не предполагал, что она обратит на себя такое внимание, какое выпало на ее долю. Отзывы печати множество писем, полученных мною от разных людей, свидетельствуют, что в своем мнении о непонятной власти имен я не одинок, и, что еще более цен но, письма эти подтвердили верность моих наблюдений над приведенными в брошюре именами.

Некоторые мои корреспонденты идут далее меня так, один из них пишет: «Мне хочется добавить, имя часто влияет на здоровье, физическое сложение характер человека, и я нередко думал, что хорошо б собрать статистические данные об именах преступников и воспользоваться этим материалом так: не давать новорожденным имен, наиболее часто встречающихся среди преступников». Это, конечно, сказано слишком сильно, но доля истины в приведенных словах есть.

Разум человека подобен слепцу, который ощупывает встреченные им предметы и лишь тогда постигает неведомое, когда все детали его им обследованы.

К числу туманных загадок, на которые натыкается разум, относится странное влияние имени на нравственный облик и на судьбу человека. Что такое влияние существует — сомневаться не приходится. Почему существует? На этот вопрос ответа, вероятно, никогда не будет.

Прежде всего я хочу, чтобы меня правильно по­няли: цель этой брошюры отнюдь не опровержение каких-либо законов наследственности, и я не желаю видеть единственную причину всех недостатков и бед человека в его имени. Я лишь хочу обратить внимание на некоторые факты, которые трудно объяснить излюбленным у нас словечком «случайность» и подтверждающие, что каждое имя как бы пробуждает в человеке наиболее свойственные этому имени черты. Вам, конечно, доводилось слышать о том, что есть семьи, в которых носителей какого-либо имени постоянно постигает ранняя смерть или несчастья. припомнить судьбы не только окружающих нас живых, но и лиц, ставших достоянием истории, роль имени в жизни человека обрисуется нагляднее. Главнейший материал для анализа, конечно, лежит в истории и житиях Святых.

Всматриваясь в прошлое, поражаешься однородности характеров и свойств носителей одного и того же имени. Красная нить связывает их друг с другом а протяжении многих веков; неведомое, именуемое судьбой, как бы заготовило для каждого имени печать налагает ее на людей на всем пути исторической жизни народов.

Приведу два примера. Апостол Павел был в обращении грубым, резким и властным человеком и таковы за редкими исключениями, все его потомки по имени.

Георгий,   переименованный   так   из языческого Игоря, до наших дней стойко несет в себе черты убитого древлянами  мужа  Ольги: жадность,   скупость, бездарность и незадачливость.

Буду говорить исключительно о России и при этом коснусь лишь круга писателей, композиторов, актеров и выдающихся военных. Выписав их имена, получим следующую таблицу.

1.   Николай:  Новиков,  Карамзин,  Хмельницкий, Гнедич, Гоголь, Некрасов, Лесков, Костомаров, Чернышевский, Добролюбов, Златовратский, Успенский, Карамзин, Михайлевский, Лейкин, Поздняков, Страхов, Полевой, Языков, Надеждин, Станкевич,    Курочкин (поэт, брат Василия Курочкина, тоже поэта и одного из руководителей общества «Земля и воля»),   Римский-Корсаков,   Рубинштейн, Милославский, Ге, Ярошенко.

2.   Александр:  Сумароков,  Беницкий,  Измайлов, Воейков, Пушкин,  Грибоедов,  Островский, Дружи­нин, Марлинский,  Полежаев,  Скабичевский, Дель­виг, Левитов, Сумбатов-Южин, Эртель, Шаховской, Суворов,  Серов,  Даргомыжский,  Бородин,  Марта нов, Орловский (русский живописец и график), Иванов.

3.  Иван: Дмитриев, Хемницер, Крылов, Голиков Долгоруков,   Гончаров,  Тургенев,   Козлов,  Аксаков Никитин,   Панаев,   Мятлев,   Лажечников,   Шеглов Сосницкий, Горбунов, Самарин (актер и педагог), Крамской, Шишкин.

4.  Василий: Майков, Капнист, Ушаков, Авсеенко, Авенариус, Величко,  Немирович-Данченко (русский писатель, брат Николая Немировича-Данченко),  Курочкин, Самойлов, Каратыгин, Андреев-Бурлак, Далматов, Поленов, Верещагин, Суриков, Перов.

5.  Константин: Батюшков, Масальский, Аксаков, Станюкович,     Случевский,      Фофанов,      Головин, Орловский,    Скальковский,    Бальмонт, Варламов, Флавицкий, Трутовский, Савицкий.

6.  Михаил: Херасков, Ломоносов, Милонов, Лермонтов, Салтыков, Загоскин, Погодин, Глинка, Скобелев,   Чернявский,    Ипполитов-Иванов,    Щепкин, Нестеров.

7.  Алексей: Мерзляков, Кольцов, Плещеев, Жемчужников (братья Жемчужниковы — поэты, выступавшие вместе с А. К. Толстым под псевдонимом Козьма Прутков), Потехин, Луговой, Хомяков, Писемский, Толстой, Максимов, Пешков (Горький), Егоров, Ве­нецианов.

8.   Владимир: Бенедиктов, Соллогуб,  Короленко, Немирович-Данченко,   Жемчужников,   Даль,   Соловьев (религиозный философ, поэт, публицист), Стасов, Давыдов, Боровиковский, Маковский, Орловский (украинский живописец).

9.   Дмитрий:   Фонвизин,   Григорович,   Писарев (публицист и литературный критик), Веневитинов, Аверкиев, Голицын-Муравлин, Мамин-Сибиряк, Стахеев, Мережковский, Ленский, Левицкий.

10.   Петр: Вяземский, Плетнев, Боборыкин, Быков,  Гнедич,   Засодимский,   Румянцев-Зудунайский, Каратыгин, Чайковский.

11.   Федор:   Достоевский,   Тютчев,   Решетников, Глинка, Шаляпин, Кокошкин (драм, артист), Толстой (скульптор и живописец).

12.   Павел: Мочалов, Васильев, Катенин, Свобо­де, Федотов.

13.  Виктор: Клюшников, Буренин, Васнецов.

14.  Сергей: Аксаков (русский писатель, автор книги «Детские годы Багрова-Внука» — отец Ивана Аксакова, публициста и общественного деятеля, и Константина Аксакова, публициста, историка и поэта), Максимов, Соловьев (историк, автор «Истории России с древнейших времен»), Васильев.

15.  Григорий: Данилевский, Мачтет, Лишин.

16.  Модест: Чайковский (драматург и либреттист, брат Петра Чайковского), Мусоргский, Писарев (публицист и литературный критик).

17. Всеволод: Гаршин, Крестовский.

18. Аполлон: Майков, Григорьев, Коринфский.

19.  Юрий: Неледенский-Мелецкий, Самарин (философ, историк, один из идеологов славянофильства).

20.  Евгений: Салиас, Гребёнка.

21. Лев: Толстой, Мей.

Как мы видим, на первом месте по количеств выдающихся людей стоит Николай, на втором — Александр, на третьем — Иван, на четвертом — Василий, на пятом — Константин, на шестом — Михаил, на седьмом — Владимир, Алексей и Дмитрий, на восьмом — Петр, на девятом — Федор, на десятом —  Павел, на одиннадцатом — Виктор и Сергей, на двенадцатом — Григорий, Модест, Всеволод, Аполлон и на тринадцатом — Юрий, Евгений и Лев. Лица, носящие имена, которые встречаются по одному разу (Виссарион и др.), мною опущены.

Если просмотрим эту таблицу и сосчитаем имена великих людей, то окажется, что на первое место передвинется имя Александр (Пушкин, Грибоедов Островский, Даргомыжский, Суворов), повторяющиеся пять раз, второе займет Иван (Гончаров, Тургенев) и на третьем окажутся Николай, Федор и Лев, выпавшие по одному разу. Несомненно, на Руси более, чем Александр, распространены имена Иван, Дмитрий и др., тем не менее среда Александров превзошла их по количеству великих людей, и привилегия на «великость» как бы дана природой носителя этого имени.

Любопытен другой факт: Сергеи не выдвинули из своей среды ни одного великого человека, но чаще чем  все другие,  являются  отцами великих людей: укажу на Пушкина,  Грибоедова, Тургенева, Даргомыжского. Следует упомянуть Аксакова и Соловьева — отцов целой плеяды талантливых лиц.

Количество мужских имен в святцах (месяцеслове) — семьсот девяносто три. Если три четверти их считать совер­шенно не употребляемыми, то нельзя не обратить внимание на остальные весьма часто встречающиеся в жизни имена — Андрея, Бориса, Евграфа, Якова, Степана, Платона, Ипполита, Кузьмы, Никиты, Лео­нида, Максима, Марка, Романа, Матвея и др., кото­рые упорно стоят в тени у судьбы и редкие из кото­рых дали всего по одному сколько-нибудь значитель­ному лицу.

Имя не только как бы предрекает человеку вы­дающееся или теневое положение в жизни, но до не­которой степени очерчивает заранее его характер.

Александры почти сплошь весельчаки, то, что мы зовем — душа-человек и бесшабашные головы.

Петры в большинстве своем — люди с тяжелым характером, тугодумы и упрямцы. Еще тяжелее их Степаны — не любящие препятствий их нраву; Вла­димиры и Михаилы просты, добродушны и бесхарак­терны, но первые настойчивее и упрямее. Бесхарак­терны, но действенны, себе на уме и расчетливы большинство Алексеев; вралей всегда больше среди Дмитриев, Николаев и Василиев. Дмитрии слегка фанфароны; Константины — неудачники. Они резче, язвительнее и неприятнее других по характеру. Ива­ны и Глебы женственны, Анатолии чаще всего краси­вы и почти всегда пусты и фатоваты.

Между Петрами совершенно отсутствуют вы­дающиеся художники и крупные литераторы, так как фантазии они лишены совершенно. Павлы бесталан­ны и выдвигаются только как актеры. Среди них нет ни писателей, ни композиторов. Вечно ищущие и чуткие души у Федоров. Викторы завистливы и в большей или меньшей степени неприятны.

Властно кладя на человека тот или иной отпеча­ток, имя тяготеет и над его судьбой. Кто, например, знает счастливого Бориса? Имя это — символ не­счастий, тяжелой жизни и зачастую сумасшествия. Только два Бориса отмечены историей, и судьбы обоих подтверждают сказанное. Один из них — князь, зарезанный Святополком, другой — Годунов, не­смотря на замечательный ум свой — несчастнейший из русских царей.

Мягкость, душевные надрывы и недобрую судьбу несет имя Глеба. Мрачны и суровы дни Павлов, тоже зачастую недобро кончающих жизнь свою. Значи­тельный процент сумасшествий падает на это имя и на Константина.

Перейду теперь к именам женским.

История, главный источник, откуда я черпал свои выводы, довольно редко говорит о женщинах. Почти не выступают они на общественных поприщах. Таким образом, в женском царстве пока приходится ограничиваться исключительно личными наблюдениями. Да памятует прекрасный пол, что нет правил без исклю­чений, и да не обидится на меня за мои… наблюде­ния!

А они таковы. Положительные женщины, береж­ливые, но довольно скрытные и часто с тяжелым характером — Александры.

Анны весьма вспыльчивы и нередко грубы. Браки с ними в большинстве неудачны. Скуповаты.

Основные черты Антонины — веселость и легко­мыслие. Часто безрассудны.

Валентина — это Анатолий в юбке; почти всегда хорошенькая, кокетливая, пустая, характер у нее взбалмошный, имеет тягу к искусству.

Веры — содержательны, вдумчивы, редко открывают тайну души для других; добры, думают о близких больше, чем о себе, доверчивы, и потому удары судьбы чаще обрушиваются на них.

Елизавета — имя приживалок и людей, вечно находящихся в тени и на вторых ролях. В браке несчастны.

Лидия — семьянинка и хозяйка. Всегда добрая вспыльчивая, нередко завистливая.

Людмила — определенно резка, редко счастлива. Скупа.

Наталья — добра, но эгоистична, весьма вспыль­чива и ограниченна. Редко встречаются между ними счастливые.

Ольга — вероломна и бесталанна; любит посплет­ничать, часто зла и мстительна. Имя, наиболее часто встречающееся среди интеллигентных преступниц и «роковых» женщин.

Прасковья — добра, глупа и вспыльчива. Стоит на одном из первых мест по плодовитости.

Ксения — определенна и положительна, хозяй­ственна и расчетлива.

Не глубока веселая и многоречивая кокетка и не­удачница Клавдия.

Надежда — имя страдательное. Счастливая На­дежда — такая же редкость, как Борис среди мужчин.

Зинаида — ищущая неведомое ей самой, мяту­щаяся и всегда неудовлетворенная душа. Она живет более умом, чем сердцем. Жизнь ее редко бывает без излома. Талантлива.

Любовь — ограниченна, мелочна и скуповата, вспыльчива.

Таков рок, тяготеющий над людьми в виде имен. Влияние имени замечается и на неодушевленных предметах.

Погибший в войну крейсер «Паллада» носил имя, уже отмеченное несчастиями. В нашем флоте преспокойно  плавает по океанам множество пароходов всяких наименований, и только суда, носящие имя Костромы, гибнут один за другим. На моей памяти крушений «Костромы» было три.

Все вышесказанное — область странного… Делать какие бы то ни было выводы я воздержусь.